Пахнуло  с  восходом  огромной  луны

сладчайшею  свежестью  в  плечи  весны.

Колеблясь,  колдуя  в  лазури  ночной,

прозрачное  чудо  висит  над  рекой.

Все  тихо  и  хрупко.  Лишь  дышит  камыш;

над  влагой  мелькает  летучая  мышь.

Волшебно-возможного  полночь  полна.

Река  предо  мною  зеркально-черна.

Гляжу  я — и  тина  горит  серебром,

и  капают  звезды  в  тумане  сыром.

Гляжу — и,  сияя  в  извилистой  мгле,

русалка  плывет  на  сосновом  стволе.

Ладони  простерла  и  ловит  луну:

качнется,  качнется  и  канет  ко  дну.

Я  вздрогнул,  я  крикнул:  взгляни,  подплыви!

Вздохнули,  как  струны,  речные  струи.

Остался  лишь  тонкий  сверкающий  круг,

да  в  воздухе  тает  таинственный  звук...