Есть,  сударыня,  три разновидности пожилых  супружеских пар. Начнем с худшей —  с  четы супругов,  уставших друг от друга. Сорок  лет супружеской жизни  не сблизили их.  У  них  было немного общего,  когда они  поженились, теперь  же им буквально не о чем говорить. Таких супругов  нетрудно узнать, видя,  как они  молча  сидят  за столиком  в ресторане  и даже  ни  разу  не улыбнутся  друг  другу. Каждый игнорирует  другого, хорошо еще,  если между ними нет открытой вражды. Почему же они вместе?  По привычке, из  уважения к правилам  приличия,  из  некоего  семейного  конформизма,  из невозможности подыскать раздельные квартиры, из  неумения жить самостоятельно. Это жалкие супружеские пары.

Вторая разновидность  несколько  лучше.  Ее  образуют  мужья  и  жены, которые  не  питают (или больше не питают) друг к  другу настоящей любви, но остаются  верными  друзьями.  Долгие годы  мирного  сосуществования убедили каждого из них, что, хотя партнера и  не назовешь ни нежным, ни обаятельным, он  обладает другими  важными качествами. На него можно положиться,  у него покладистый характер, все эти годы он прощал чужие грехи и умел сделать так, чтобы  прощали  его  собственные.  Пары  такого   рода  иногда  объединяют совместно достигнутые успехи, любовь  к детям и внукам. Присутствие близкого человека спасает  таких супругов от одиночества, прочные узы  связывают их с окружающим миром.

Третья,  достойная  восхищения  разновидность — это счастливые пожилые супруги.  Самое  трудное  в  браке — уметь  перейти  от любви к дружбе, не жертвуя при  этом любовью. Тут нет ничего невозможного. Жаркое пламя желания иногда долго не  угасает, но у супругов, по-настоящему  любящих  друг друга, "эта чудесная шелковая ткань с роскошными цветными узорами подбита другою, более   простой,  но  такого  чистого  и  редкостного  тона,  что   хочется предпочесть  изнанку лицевой  стороне". В таком супружестве царит взаимное доверие, тем более полное, что оно зиждется на доскональном знании  спутника жизни и такой прочной привязанности, что она  позволяет заранее  угадывать все душевные движения любимого существа.

Таким  супругам скука  не  страшна.  Муж  предпочитает  общество  жены обществу более молодой  и красивой  женщины; и  это обоюдно. Почему? Потому что каждый  из них настолько хорошо знает,  что именно может  заинтересовать другого, потому что у обоих вкусы настолько совпадают, что беседа между ними никогда не замирает. Прогулка вдвоем ныне для них  так же дорога, как в свое время им были дороги часы любовных  свиданий, этих прелюдий к  их свадебному маршу. Каждый знает,  что  другой не только  поймет его, но заранее обо всем догадается. В одно  и то же время оба думают об одних и тех же вещах. Каждый просто физически страдает из-за нравственных переживаний другого.

Какое чудо встретить мужчину (или женщину), который ни разу в жизни не разочаровал и не обманул вас!

Когда  пожилая супружеская пара  преодолевает,  не  потерпев  при  этом крушения, море, вспененное демоном полудня, она вступает  в  тихую гавань,  где царит блаженный покой. Нет ничего чудеснее  безмятежности  этих  брачных  союзов. И  лишь мысль  о смерти омрачает  гармонию  любви.  В страстной  привязанности друг к  другу заложен высокий  смысл, но она чревата опасностью,  ибо,  когда  речь идет о жизни дорогого  нам существа,  все  ставится  на  карту. А  ведь человек так хрупок!  Но  даже  смерть  бессильна  перед   большой  любовью.  Сладостным утешением наполняются часы скорби и одиночества, когда в памяти встают ничем не замутненные воспоминания. Более того, пожилые супружеские  пары, которые счастливо прожили свой век, еще долго живут в памяти тех, кто их знал, любил и восхищался ими.

Вы,  пожалуй,  скажете:  "Бог мой,  зачем вы  рассказываете о  пожилых супружеских парах  мне, молодой женщине?" Затем, что не грех готовить себя к будущему, пусть даже очень отдаленному. А также потому, что это воскресенье было  таким  печальным.  Легкий  парижский  туман, прозрачный,  синеватый и зыбкий, окутывал под нашими окнами деревья Булонского леса, уже облаченные в покровы осеннего увядания. Прощайте.